Последний соблазн - Страница 15

— Это она у дверей с офицером в форме?

— Да. Она не захотела оставаться в доме. Не могу сказать, чтобы я винила ее в этом. Пришлось беседовать с ней в машине. Том прислал кое-кого, чтобы поспрашивали соседей.

Маартенс удовлетворенно кивнул, одобряя действия второго координатора.

— Потом побывайте в университете, разузнайте побольше о докторе де Грооте. Криминалисты еще тут?

Марийке кивнула:

— Патологоанатом с ними. Ждут, что вы им скажете.

Маартенс отвернулся:

— Пусть войдут. Придется подождать, пока они тут все осмотрят.

Марийке заглянула в комнату, когда он двинулся к лестнице:

— У вас есть какие-нибудь предположения о причине его смерти?

— Я вижу только одну рану.

— Я тоже. Но, похоже…

Маартенс кивнул:

— Крови как будто мало. Наверно, его кастрировали, когда он умирал. Послушаем, что скажет патологоанатом. Ну, а пока можно лишь утверждать, что его смерть не была естественной.

Марийке посмотрела на мрачного босса и удостоверилась, что тот не шутит. За два года совместной работы она редко видела, чтобы он улыбался. Другие копы пытались защититься от реальности с помощью черного юмора, и она тоже была бы не прочь последовать этому, чтобы чувствовать себя спокойнее. Однако Маартенс как раз не желал, чтобы его команда чувствовала себя спокойно. Что-то подсказывало Марийке, что это жуткое дело будет посложнее остальных и им понадобится куда больше сведений, чем пока предполагает скупой на слова Маартенс. Она смотрела ему вслед, и у нее тяжело билось сердце — под стать его тяжелым шагам.

Марийке переступила через порог кабинета. У криминалистов была своя отлаженная система поиска, хотя с убийствами они сталкивались не настолько часто, чтобы работа превратилась в рутину. И Марийке надо было проследить, чтобы место преступления оставалось недоступным для посторонних, во всяком случае Маартенс так определил ее роль во время их беседы. Надев перчатки и пластиковые бахилы, которые она всегда носила с собой в сумке, Марийке прошла прямо к письменному столу, на котором лежал труп. Ее прямой обязанностью было осматривать трупы, чего сам Маартенс старательно избегал. И она не знала, то ли он брезглив, то ли считает, что принесет больше пользы в другом месте. Хорошо, когда люди занимаются тем, что умеют лучше всего, а Марийке никогда не пугал вид мертвецов. Скорее всего, потому, что она выросла на ферме и с младенчества привыкла видеть туши забитых животных.

Она была сосредоточена только на том, что труп может сообщить ей о жертве и убийце. Марийке была амбициозна и не собиралась всю жизнь оставаться где-то на задворках. Каждое расследуемое дело становилось кирпичиком в ее карьере, которую она собиралась продолжить в Амстердаме или в Гааге, поэтому она лишь ждала случая, чтобы по-настоящему блеснуть.

Оценивающе посмотрев на мертвого Питера де Гроота, она вытянула палец, чтобы коснуться его раздутого живота. Уже холодный. Значит, умер не недавно. Марийке нахмурилась, когда, наклонившись, разглядела на полированной поверхности стола круглое пятно вокруг головы, словно тут было что-то разлито. Марийке мысленно отметила это, чтобы потом сообщить остальным. Все, что выходит из разряда обычного, должно быть зафиксировано.

Несмотря на намерение осмотреть каждый дюйм трупа и всего, что вокруг, она не могла оторвать взгляд от запекшейся крови возле жестокой и непристойной раны. Выставленная словно напоказ плоть была похожа на забытое в кухне мясо. С первого взгляда Марийке сделала то же предположение, что и Маартенс. Однако де Гроот не был кастрирован. Его гениталии оставались на месте, разве что были чудовищно измазаны кровью. Марийке судорожно глотнула воздух.

Кто бы ни убил психолога, он не посягнул на его половые органы. Убийца лишь срезал лобковые волосы вместе с кожей.

*

Кэрол облокотилась о подоконник, и от пара, поднимавшегося из ее кружки, на оконном стекле образовалось туманное пятно. За окном почти ничего не было видно, и залив Ферт-оф-Форт был похож на смятую серую простыню из шелка с белыми пятнами там, где далеко от берега разбивалась волна. Она заскучала по родному лондонскому небу.

Зачем ей понадобилось приезжать? Все, что она получила в качестве профессиональной помощи, было уже перечеркнуто всколыхнувшимися чувствами от новой встречи с Тони. С горечью Кэрол пришлось признать, что она все еще надеялась оживить их чувства, дав им обоим передышку во времени и пространстве. Надежда рассыпалась в прах, как песочный замок, когда она поняла, что его жизнь не стояла на месте, а ведь она сама мечтала об этом. Но, к сожалению, в своем путешествии по жизни не ее он избрал себе в подруги.

Кэрол очень старалась, чтобы он не заметил, как страшно она разочарована, поэтому, когда они вышли из паба, изображала дружескую улыбку и поздравляла его. Потом она отвернулась, подставив лицо под пронизывающий северо-восточный ветер и получив оправдание для набежавших слез. Она ехала следом за машиной Тони вверх по холму прочь от картинной пристани к маленькой гостинице, где он снял для нее номер. Кэрол потратила целых десять минут на то, чтобы подправить косметику и уложить волосы как можно эффектней. Потом она сняла джинсы и надела узкую юбку, показывавшую больше, чем кому-либо в Лондоне позволялось видеть. Пусть она проиграла битву, но это не значит, что она должна изображать мокрую курицу. «Пусть посмотрит, что он потерял», — думала Кэрол, бросая вызов и ему и себе.

По дороге к нему домой они болтали об особенностях жизни в провинциальном городке. Сам дом был именно таким, каким Кэрол ожидала его увидеть. Что бы Тони ни чувствовал к этой женщине, ее присутствие не было заметно. Кэрол узнала почти всю мебель, картины на стенах, книги на полках в кабинете. Даже автоответчик.