Последний соблазн - Страница 90

«Похоже на меня», — не удержалась от сравнения Кэрол. После своего решительного бегства она не ожидала так скоро вновь увидеть Тадеуша. Но не прошло и часа после ее возвращения домой, как в дверь позвонили, и когда она открыла ее, то увидела огромный букет, почти скрывавший принесшую его женщину. На карточке было написано:

...

«Прошу прощения. Я вел себя ужасно. Когда я позвоню, пожалуйста, не бросайте трубку.

Кэрол почувствовала по-настоящему физическое облегчение. У нее опустились плечи, мышцы на спине расслабились. Значит, она ничего не испортила. К счастью, разыгранное ею возмущение в ответ на обвинения Радецкого оказалось правильным и обезоружило его. Когда он позвонил, то разговаривал примирительно, однако не унижался. И Кэрол приняла его приглашение на обед. Ей бы хотелось обговорить стратегию своего поведения с Тони, но связаться с ним, как назло, оказалось невозможно. Придется ограничиться отчетом поздно вечером.

Лифт поднял их на семнадцатый этаж одного из небоскребов на Потсдамской площади, и они прошли в современный ресторан. Переступив порог, Кэрол словно попала в другой мир. Она невольно рассмеялась:

— Вот нелепость!

Тадеуш расплылся:

— Так я и думал. У меня тоже все это вызывает улыбку, однако кормят тут потрясающе, и мне кажется, здесь надо побывать хотя бы один раз.

Они уселись возле камина, и, подав шампанское, приставленный к ним официант удалился, но предварительно сказал, что, когда они захотят сделать заказ, пусть нажмут на кнопку вызова.

— Мне в самом деле очень неприятно, что я неподобающим образом вел себя сегодня. Думаю, ваше сходство с Катериной лишает меня покоя. Я теряю способность рассуждать здраво. Ну и, конечно же, в нашем бизнесе паранойя всегда бродит рядом.

— Не буду отрицать, что меня охватила ярость. Я не привыкла, чтобы меня обвиняли в убийстве, — отозвалась Кэрол, позволив себе немного ехидства.

Тадеуш виновато наклонил голову:

— Не очень хорошее начало для доверительных отношений. Мне стыдно за себя, если это может вас утешить.

— Давайте не будем вспоминать старое. И я обещаю, что не буду устраивать демонстративных побегов, если вы обещаете не спрашивать, не убивала ли я своих партнеров. — Кэрол улыбнулась.

— Обещаю. И подкреплю свои добрые намерения тем, что выслушаю ваше предложение во всех подробностях, — сказал Тадеуш.

Кэрол ощутила необыкновенную легкость. Ей было понятно, что наступил один из важнейших моментов операции. Набрав полные легкие воздуха и медленно выдохнув его, она еще раз изложила легенду о своем бизнесе в Восточной Англии.

— В обмен на еду и крышу над головой они работают год бесплатно, но в конце этого срока получают итальянские паспорта и свободу. Вот так, — решительно заключила она свой рассказ.

— Похоже на рабство, — наморщив лоб, проговорил Тадеуш.

— Я предпочитаю называть это договором, — отозвалась Кэрол. — Естественно, мне нужны только взрослые люди. Не нужны семейные и не нужны дети. От них никакого толку.

Кэрол сама удивилась, как легко у нее получалось играть железную бизнес-леди. Наверное, у нее внутри есть что-то от холодной и расчетливой дамы, хотя все равно слишком уж легко она влезла в шкуру Кэролин Джексон.

— Я не ввожу детей.

Кэрол удивленно подняла брови:

— Вот уж не думала, что вы такой сентиментальный.

— Дело не в сентиментальности или щепетильности. Детей труднее контролировать. Они шумят. Плачут. Провоцируют родителей на геройство. Лучше уж без них. Итак, если у нас получится совместный бизнес, то будьте уверены, от меня вы никаких детей не получите.

С радостью Кэрол мысленно отметила, что Тадеуш говорит искренне и без околичностей. Все-таки удалось сломить его оборону. Одно ей не приходило в голову. Важной причиной его прямоты было то, что Кэрол находилась на его территории. В случае опасности ее было легко устранить, не оставив следов. Если бы она подумала об этом, ей не хватило бы мужества так рисковать своей жизнью.

— Приятно сознавать, что мы поняли друг друга. Но прежде чем мы перейдем к деталям, я хочу посмотреть, как вы работаете. Ведь вы можете в любой момент сдать меня британским властям. Поэтому мне нужно удостовериться, что я имею дело с партнером столь же профессиональным, как я сама.

Это был вызов. Кэрол бросила ему перчатку, и Тадеуш долго не сводил тяжелого взгляда с британки, наблюдая, как в свете огня ее лицо делается то совершенно чужим, то знакомым ему, словно его собственное.

— Откуда мне знать, что я могу вам довериться?

— Я же сказала, у вас будет кое-что на меня. Я приоткроюсь вам, вы — мне. Подумайте. Не спешите и не решайте сейчас. Подумайте. Отложите хотя бы до утра. Делайте все, что хотите, чтобы убедиться — мне можно доверять. Однако пока вы не готовы убедить меня в том, что вы серьезный партнер, я не буду с вами работать.

Радецкий все еще смотрел на Кэрол, но по его лицу ничего нельзя было прочитать, и ей подумалось, что она слишком на него наседает. Неужели он ускользнул, не успев попасться на крючок?

Но тут он изогнул губы в улыбке:

— Посмотрим, что можно сделать. А теперь давайте сконцентрируем внимание на удовольствии.

Кэрол охватило приятное возбуждение. Кое-что ей удалось, и это было почти счастье. Она подогнула под себя ногу, сидя в большом кожаном кресле, и открыла меню.

— Почему бы и нет?

*

Ничего не придумать хуже, думал Тони, читая подробную информацию, полученную от Марийке, чем убийство, которое он не смог предотвратить. Он интенсивно работал, стараясь залезть в мозги преступника и отыскать смысл в его поведении, которое всему остальному миру казалось чудовищным извращением. Похоже было на диалог с покойными, который помогал ему понять образ мыслей убийцы. Теоретически это должно дать полиции те путевые знаки, которые они поместят на своих картах, с указанием правильного направления. А теперь, когда появилось еще одно имя, нельзя было не прочитать на нем обвинение в его личном провале.