Последний соблазн - Страница 139

139

— И что ты сказал?

Тони улыбнулся:

— Я сказал, что ей стоит заранее договориться с отелем, поскольку я занял кровать, а вам обеим вряд ли понравится делить диван.

Петра почувствовала, что заливается краской:

— Когда она будет тут?

Тони посмотрел на часы:

— С минуты на минуту.

На лице Петры отразился ужас.

— О черт! Надо принять душ. Как я выгляжу?

— Думаю, она не обратит на это внимания.

— А я сама ничего не значу?

Петра бросилась в ванную комнату, но не успела добежать до двери, как зазвонил домофон.

— О черт!

— Слишком поздно, — проговорил Тони и подался вперед, тотчас поморщившись. — Пожалуй, мне пора прилечь.

— Нет, останься, — с несчастным видом скомандовала Петра. Она нажала на кнопку, открывая входную дверь, и тыльной стороной ладони вытерла рот. — Господи, до чего же я волнуюсь.

Потом проглотила слюну и пошла открывать дверь в квартиру. Она встала на пороге и начала прислушиваться.

Марийке появилась неожиданно, улыбаясь от уха до уха:

— Привет! Ничего, что я так?

Петра с жаром обняла ее.

— Я очень рада, — пробурчала она, уткнувшись лицом в волосы подруги.

— У меня заказан номер в отеле по совету Тони. Но сначала мне хотелось бы поговорить с вами обоими, — сказала Марийке, целуя Петру в уголок губ.

— С обоими?

Марийке кивнула. Тогда Петра взяла ее за руку и повела в гостиную. Все трое обменялись приветствиями, и Марийке посетовала на плохое состояние Тони, пока Петра открывала бутылку вина.

— Итак, — спросила она, — о чем мы будем говорить?

— Мне нужно быть в Кёльне, чтобы обсудить план дальнейших действий, — ответила Марийке. — Они следят за ним уже четыре дня, и пока получается так, что в газетах не было упоминания о Лейдене, я думаю, свое следующее убийство он надеется совершить в Голландии.

— Значит, вы продолжите наблюдение после того, как он пересечет границу? — спросила Петра.

— Именно это мы будем обсуждать завтра. Если он явится в Голландию, то завершать операцию придется мне. Я не хочу затягивать. Но пока он не сделает определенный шаг, у нас нечего ему предъявить, кроме косвенных улик. Поэтому мне нужна ваша помощь. Я подумала, может быть, у вас получше с идеями?

Петра встала и заходила по комнате:

— Давай посмотрим, что у нас есть. Есть машина, которую видел друг доктора Шиллинг, и машина с гамбургским номером возле дома, где убили доктора де Гроота, которая и навела нас на Вильгельма Манна. Еще есть масляное пятно на папке, которую он оставил у Питера де Гроота в кабинете…

— И ничего на остальных трех папках, найденных на других местах преступления, — мрачно вставила Марийке.

Не утратив присутствия духа, Петра продолжила:

— Еще морской узел, который тоже ведет к Вильгельму Манну.

— И тысяче других людей, — возразил Тони.

— Спасибо, Тони, — с насмешливой улыбкой отозвалась Петра. — Благодаря недельной работе речной полиции мы можем установить пребывание «Вильгельмины Розен» недалеко от всех четырех мест преступления, и это тоже ведет к Вильгельму Манну. Наш убийца использует псевдоним Хохенштейн. В списке, полученном Тони в замке Хохенштейн, указан Альберт Манн, которому удалось там выжить, несмотря на психологические эксперименты.

— Вчера позвонили полицейские из Гамбурга, — заговорила Марийке. — Они проверили Вильгельма Манна и обнаружили, что его дедушку звали Альбертом Манном и он родился в тот день, который указан в списке Тони из замка Хохенштейн. Умер он два года назад. Вроде бы несчастный случай, но если его внук — убийца, не исключено, что это тоже было убийством.

— Господи, ну почему же с такими уликами его не допросят в Кёльне? Я бы допросила, — сказала Петра.

— А смысл какой? — возразил Тони. — Вряд ли он заговорит.

— Что нам делать? — жалобно произнесла Марийке.

Воцарилось долгое молчание. Петра села на диван, и Тони вздрогнул. Скрипнув зубами, он сказал:

— Думаю, я мог бы его расколоть.

— Они не позволят тебе допросить его, — заметила Петра.

— Может быть, неофициально? Скажем, я и он, один на один.

Петра покачала головой:

— Нет. Ты не годишься. Ему убить тебя что сломать палку.

— Не такой уж я безнадежный, — сказал Тони. — Сегодня я много ходил. Действуют болеутоляющие. Я могу.

— Кажется, ты сказал, что он плохо говорит по-английски, — возразила Петра.

— Ich kann Deutsch sprechen, — произнес Тони.

Петра уставилась на него открыв рот:

— Об этом ты не упоминал.

— А ты не задалась вопросом, как я прочитал все ваши документы? — Наклонив голову, он благодарно посмотрел на Марийке. — С твоей стороны было очень предусмотрительно перевести тексты на немецкий язык, потому что голландский я бы не осилил.

— Все равно риск слишком велик, — сказала Петра.

— У нас есть выбор? Будем сидеть и ждать, когда он убьет еще кого-нибудь? — В голосе Тони послышалась злость. — Я занимаюсь этим делом, чтобы спасать человеческие жизни. И не могу сидеть сложа руки, пока серийный убийца на свободе, — с горячностью проговорил Тони.

— Марийке права. Это безумие, — стояла на своем Петра.

Тони отрицательно покачал головой:

— Будет одно из двух. Или полиция мне поможет, или я справлюсь один. Итак?

*

С каждым днем он становился сильнее. Поначалу он зациклился на том, что насилие над Кальве было проявлением слабости, и это едва не погубило его. Много дней и ночей он боялся, что больше никогда не прогонит тьму. Но постепенно пришел к мысли, что совершенное им — правильно. Взяв ее, он показал свою власть. Теперь он понимал, что для достижения его грандиозной цели все средства хороши. Это внесло мир и покой в его душу. Головной боли как не бывало, и он почувствовал себя свободным.

139